Владимир Соловьев

ПАСХАЛЬНОЕ ПИСЬМО XI ХРИСТОС ВОСКРЕС!

Первая решительная победа жизни над смертью. Непре­рывная война между ними, — между живым духом и мертвым веществом — образует, в сущности, всю историю мироздания. Хотя и много насчитывалось побед у духа жизни до Воскре­сения Христова, но все эти победы были неполные и не ре­шительные, — только половинные, и после каждой из них врагу удавалось под новыми формами торжествующей, пови-димому, жизни утвердить и упрочить свое действительное владычество. Какая великая, повидимому, была победа жизни, когда среди косного неорганического вещества закишели и закопошились мириады живых существ, первичные зачатки растительного и животного царства. Живая сила овладевает


мертвыми элементами, делает их материалом для своих форм, превращает механические процессы в послушные средства для органических целей. И при том какое огромное и всевоз­растающее богатство форм, какая замысловатость и смелость целесообразных построений от мельчайших зоофитов до ве­ликанов тропической флоры и фауны. Но смерть только смеется над всем этим великолепием: она реалистка; пре­красные образы и символы ее не пленяют, предчувствия и пророчества не останавливают. Она знает, что красота при­роды — только пестрый, яркий покров на непрерывно разла­гающемся трупе. Но разве природа не бессмертна ? Всегдаш­ний обман ! Она кажется бессмертною для внешнего взгляда, со стороны, — для наблюдателя, принимающего новую мгно­венную жизнь за продолжение прежней. Говорят об уми­рающей и вечно возрождающейся природе. Какое злоупо­требление словом ! Если то, что сегодня рождается — не то же самое, что умерло вчера, а другое, то в чем же здесь возрождение ? Из бесчисленного множества мимолетных смертных жизней ни в каком случае не выйдет одна бес­смертная.

Жизнь природы есть сделка между смертью и бессмер­тием. Смерть берет себе всех живущих, все индивидуальности и уступает бессмертию только общие формы жизни: это единичное растение или животное обречено неизбежно погиб­нуть после нескольких мгновений; но эта форма раститель­ности или животности, этот вид или род организмов остает­ся. Божию заповедь ко всем живым существам: плодитесь и размножайтесь и наполняйте землю, смерть обращает в свою пользу. Плодитесь и размножайтесь не для того, чтобы расширить, упрочить и увековечить свою жизнь, а для того, чтобы поскорее исчезнуть, чтобы было кому сменить и заме­нить вас, наполняйте землю своими смертными останками, будьте только мостом для следующего поколения, которое, в свою очередь, станет лишь мостом для своих преемников и т.д. Вместо жизни и бессмертия — этот нескончаемый ряд мостов. Правда, они строются недаром, правда, по этому мертвому пути идет творческий дух к предуставленной ему цели. Но почему он должен непременно идти по забытым гробам, и если его цель добрая, то зачем это дурное средство: постоянно возобновляющий обман смертной жизни ?

Нет ! Эта кажущаяся жизнь есть только символ и зачаток истинной жизни; организация видимой природы не есть ре­шительная победа живого духа над смертью, а только его приготовление для настоящих действий. Начало этих действий обусловлено появлением разумного существа над царством животным. Благодаря способности отчетливого, обобщающего


мышления в человеке, жизнь перестает быть только целесо­образным процессом родовых сил и становится, сверх того, целесообразною деятельностью сил индивидуальных:

Все, что колеблется в явлении текущем, Вы закрепляйте помыслом могугим.

Война между жизнью и смертью вступает в новый фазис с тех пор, как ведется существами не только живущими и умирающими, но, сверх того, мыслящими о жизни и смерти. В этих мыслях еще нет победы, но в них — необходимое оружие победы. Герои человеческой мысли, великие мудрецы Востока и Запада подготовляли победу. Но они не были побе­дителями смерти: они умерли и не воскресли. Достаточно назвать только двух величайших. Учение Будды было соб­ственно отказом от борьбы, он проповедовал равнодушие к жизни и смерти, и кончина его не была ничем замечательна. Сократ не отказывался от борьбы, он вел ее доблестно, и его смерть была почетным отступлением в область недоступную для врага, но трофеи победы остались все-таки у этого врага. Если сила физическая неизбежно побеждается смертью, то сила умственная недостаточна, чтобы победить смерть: только беспредельность нравственной силы дает жизни абсо­лютную полноту, исключает всякое раздвоение и, следова­тельно, не допускает окончательного распадения живого че­ловека на две отдельные части: бесплотный дух и разлагаю­щееся вещество. Распятый Сын Человеческий и Сын Божий, . почувствовавший Себя оставленным и людьми, и Богом, и при этом молившийся за врагов Своих, очевидно, не имел пределов для Своей духовной силы, и никакая часть Его существа не могла остаться добычею смерти.

Мы умираем потому, что наша духовная сила внутри связанная грехами и страстями, оказывается недостаточною, чтобы захватить, вобрать внутрь и претворить в себя все наше внешнее, телесное существо; оно отпадает, и наше естественное бессмертие (до того последнего воскресения, которое мы можем получить только чрез Христа) есть только половинное, бес­смертна только внутренняя сторона, только бесплотный дух. Христос воскрес всецело.

«Когда же они это говорили, сам Иисус стал посреди них и сказал им: мир вам ! —- Они же, в страхе и испуге, думали, гто видят духа. Он же сказал им: чего смущаетесь, и зачем такие помышления входят в сердца ваши ? Видите руки Мои и ноги Мои, — что это сам Я. Осяжите Меня и рассмотрите, ибо дух плоти и костей не имеет, как Меня ви­дите имеющего. — И сказав это, показал им руки и ноги. А


как они от радости еще не верили и дивились, говорит им: есть ли у вас здесь что-нибудь съестное ? — Они же дали Ему часть печеной рыбы и сотового меда. И взявши, ел перед ними» (Лк. 26. 36-43).

Духовная сила, внутренне свободная во Христе от всяких ограничений, нравственно беспредельная, естественно осво­бождается в Его воскресении и от всяких внешних ограни­чений и, прежде всего, от односторонности бытия исключи­тельно духовного в противоположность бытию физическому,

— воскресший Христос есть больше чем дух, — дух не имеет плоти и костей, дух не вкушает пищи, — как дух, на веки воплощенный, Христос со всею полнотою внутреннего психи­ческого существа соединяет и все положительные возможности бытия физического без его внешних ограничений. Все живое в Нем сохраняется, все смертное побеждено безусловно и окончательно.

Будучи решительною победою жизни над смертью, поло­жительного над отрицательным, воскресение Христово есть тем самым торжество разума в мире. Оно есть чудо лишь в том смысле, в каком первое новое проявление чего-нибудь, как необычное, невиданное, удивляет или заставляет судитъся. Если мы, забыв о результатах всемирного процесса в его целом, будем только следить за различными новыми его стадиями, то каждая из них представится чудом. Как появление первого живого организма среди неорганической природы, как, затем, появление первого разумного существа над цар­ством бессловесных было чудом, так и появление первого всецело духовного и потому неподлежащего смерти человека

— первенца от мертвых — было чудом. Если чудесами были предварительные победы жизни над смертью, то чудом должно признать и победу окончательную. Но то, что представляется как чудо, понимается нами как совершенно естественное, не­обходимое и разумное событие. Истина Христова Воскресения есть истина всецелая, полная — не только истина веры, но также и истина разума. Если бы Христос не воскрес, если бы Каиафа оказался правым, Ирод и Пилат — мудрыми, мир оказался бы бессмыслицею, царством зла, обмана и смерти. Дело шло не о прекращении чьей-то жизни, а о том, прекратится ли истинная жизнь, жизнь совершенного правед­ника. Если такая жизнь не могла одолеть врага, то какая же оставалась надежда в будущем ? Если бы Христос не воскрес, то кто же мог бы воскреснуть ?

Христос воскрес !


13 апреля 1897 г.


Светлое Воскресение. С. Пустынька.